John Ronald Reuel Tolkien
Джон Рональд Рейел Толкиен
(1892-1973)
Профессор литературы и английского языка, прославившийся
романом “Властелин колец” (1954-1955). Свое триумфальное шествие книга Толкиена
начала в середине 60-х годов. Особенно нравилась она молодежи. Друг Толкиена по
Оксфорду, К. С. Льюис, также получил признание в качестве "фантазийного" автора
“Нарнии” — серии историй, написанных в стиле фэнтези. В 1918 году вошел в группу составителей Нового английского словаря, а в 1919 году получил должность внештатного преподавателя Оксфорда. Работал также преподавателем в университете г. Лидс. В 1925 году он получает место профессора англо-саксонской кафедры в Оксфордском университете. В 1945 его назначают профессором в колледж Мертон*, где он работает до 1959 года. Его научные труды были посвящены Чосеру (1934) и изданию “Беовульфа” (1937). Интерес ученого вызывал финский национальный эпос “Калевала”, откуда он черпал идеи для придуманного языка “Куэнья”, и который оказал влияние на многие его истории. Большинство персонажей, проживающих в вымышленной средней земле восходят к героям английского фольклора и мифологии или идеализированной англо-саксонской истории. В 30-е годы вместе с К.С. Льюисом, Чарлзом Вильямсом Толкиен создал неофициальное литературное объединение “Инклингс”, в которое также позже вошли сын Толкиена, Кристофер Толкиен и Оуэн Барфилд. Все они любили рассказывать истории и собирались каждый вторник на обед в пабе “Bird and Baby” (букв. “Птица и Младенец”). На этих заседаниях кто-нибудь из Инклингов зачитывал отрывок из своего сочинения, необязательно фантастичного, и со временем такие встречи стали заметным явлением в культурной жизни Оксфорда. Вильямса не стало в 1945, в 1949 году встречи прекратились. В то время как “Хоббит“ (1937) считается фантастическим рассказом для детей (писатель создал его для своих детей), эпическое сказание “Властелин колец” обладает глубинным смыслом и предназначен для взрослой аудитории. Хотя критики видели во “Властелине колец” аллюзии на Вторую мировую войну, Толкиен неоднократно отрицал все подобные толкования. “Властелин колец”, конечно же, в основе своей религиозное и католическое произведение, сперва неосознанно, но сознательно в пересмотренном издании”, писал Толкиен в 1953 году Роберту Мюррею, священнику-иезуиту. “Вот почему я не должен вкладывать или должен вырезать практически всё ссылки на что-либо подобное “религии”, культам или практикам в выдуманном мире. Поскольку религиозная составляющая включена в сюжет и символизм”. (“Письма Р.Дж.Дж. Толкиена”, 1981). Католицизм Толкиена открыто в книге не проявляется. С другой стороны, использование библейского языка придает книге колорит архаичности. В своем предисловии к работе Толкиен выражает неприятие аллегории: “Что касается любого внутреннего смысла или “мессиджа”, то он не входил в намерения автора. Ни аллегорический, ни злободневный… Это было написано задолго до того, как предвестие 1939 года стало угрозой неотвратимой беды, и с этой точки зрения повествование должно было бы развиваться существенно схожим образом и если бы это несчастье было предотвращено”. В середине 60-х издания “Властелина Колец” в мягком переплете стали необыкновенно популярны и книга стала культовой. В 1968 году Толкиены переехали в г. Пул, что возле г.Борнемут, но, после смерти жены в 1971 году, Толкиен вернулся в Оксфорд. В 1972 году королева наградила Джона Рональда Рейела Толкина титулом кавалера ордена Британской империи 2-й степени. Толкиен умер 2 сентября 1973 года. “Хоббит” был издан, когда автору исполнилось сорок пять. История Средиземья получила продолжение во “Властелине колец”. Книга вышла, когда Толкину было за шестьдесят. Его стремление создать новый мифологический мир возникло из увлечения фольклором и мифами: “С самого начала я был опечален бедностью моей страны: у нее не было собственных историй, не было тех качеств, которые я разыскал и обнаружил в легендах других стран. Греческие, кельтские, римские, германские, скандинавские и финские - но ничего английского, кроме содержания жалких сборников народного творчества.” Другой причиной было отрицание им современной Англии. Он редко смотрел фильмы, занимаясь в основном староанглийскими диалектами Западного Мидлендса (центральных графств Англии) и довольствуясь обществом других профессоров. Толкиен также любил рисовать, хотя реалистичные фигуры у него никогда не выходили хорошо. Он восхищался портретами Франса Халса и Ван Дейка, его впечатляли такие итальянские мастера как Фра Филиппо Липпи, Джотто и Боттичелли. Мать Толкиена была одаренной художницей и учила сына рисовать и писать красками. Миры эпопей Толкиена населены эльфами, гномами, магами и злыми чудовищами. Себя он видел хоббитом: “Я люблю сады, деревья, лишенные следов механизации фермерские земли. Я курю трубку, мне нравится простая здоровая еда…” Писатель создал языки для рас, населяющих его “Средиземье”. В качестве основы для своих произведений он разработал сложную географическую, историческую и общественную составляющие. Но он также желал, чтобы действие покинуло эти рамки, и чтобы другие развивали его идеи дальше. Со времени опубликования “Властелина колец” почитатели Толкиена по всему миру продолжили его дело, сформировав целую индустрию компьютерных игр, литературы в стиле “фэнтази” и прочих сопутствующих жанров творчества. “Особенно не давала ему покоя одна картина. Началось все с листа, трепещущего на ветру, – но лист висел на ветке, а там появился и ствол — и дерево стало расти и цепляться за землю фантастически-причудливыми корнями. Прилетали и садились на сучья странные птицы – ими тоже следовало заняться. А потом вокруг дерева начал разворачиваться пейзаж. Окрестности поросли лесом, вдали виднелись горы, припорошенные снегом. Мелкин и думать забыл про остальные картины; а иные он просто взял и приставил с боков к большой картине с деревом и горами. Получился такой громадный холст, что пришлось Мелкину раздобыть стремянку. […]
Толкиен рассказывает о том, как неожиданно возникло начало повести “Хоббит, или туда и обратно”: “…And I remember picking up a paper and actually throwing... I nearly gave an extra mark for it, an extra five marks actually — there was one page on this particular paper left blank — glorious — nothing to read. So I scribbled on it — I can't think why: “In a hole in the ground, there lived a Hobbit.”
|
|
_____ |